Ознакомился с противоречивой статьёй в ЖЖ-сообществе "ru_politics". Несмотря на некоторую категоричность высказываний, несколько фрагментов стоит выделить отдельно, поскольку в них содержится несколько интересных наблюдений.
Свойством позднесоветского городского интеллигентного общества была некая солидарность, взращенная отсутствием интенсивной конкуренции [поясняющий фрагмент из той же статьи: "Небезынтересен тот факт, что капитализм, особенно при отсутствии сильной социал-демократии, предполагает жесткую борьбу, конкуренцию, часто идущие вразрез с традиционными моральными принципами, расслоение, деление на преуспевших и неудачливых, с третированием последних первыми и завистью последних к первым; соревновательная модель в принципе прогрессивна, но неидеальна, в конце 80-х же за нее ратовали множество людей, вовсе неспособных на упорное соревнование и неготовых вести настоящую капиталистическую борьбу. Люди принимали рыночные идеи, однобоко понимая их суть. Впрочем, важнейшим фактором тут было влияние (некритически воспринимаемых) успехов стран Запада в области экономики, при этом значительная часть тогдашних советских людей верила в то, что при одномоментном введении подобных порядков у нас уровень благосостояния сравнимый с западным для большинства населения будет достигнуто в исторически короткий отрезок времени".] во всех сферах жизни. Как и всюду в позднем СССР были ссоры, скрытые конфликты и разногласия, но вместе с тем общественное сознание на массовом уровне во многом пронизывала убежденность в том, что есть “мы” - порядочные люди, совестливые и разумные и есть “они” - все подавляющий режим, поэтому если “мы” возмем дело в свои руки и начнем строить – ну, например, рынок - “нам” удастся привести Россию к процветанию. Несмотря на нараставшую нестабильность и социальные проблемы в квазитрадиционном обществе [согласно автору статьи характерная черта такого общества такова: "Общественная психология предусматривала долг низших по отношению к высшим и высших по отношению к низшим..."] существовала еще вера в некий умозрительный общепринятый моральный императив и иллюзия, что при введении рыночной экономики этот императив (подвергавшися, как многим представлялось, атакам именно со стороны номенклатуры , которая была “они”) будет сохранен. Особенность массового сознания 1989-1991 года и заключалась в разочаровании в господствовавших на официальном уровне доктринах, но сохранении веры в общественную нравственность. При этом нараставшие негативные явления замечались, но их характер полагали временным и считали, что возможно было их преодолеть (благодаря последовательному внедрению прогрессивной РЫНОЧНОЙ идеи).
Судьба энтузиазма времен Перестройки была вполне предсказуемой: его остатки еще помогли Ельцину победить на весеннем референдуме 1993 (известном как да-да-нет-да), но осенью 1993 он совсем угас. С приходом рынка произошло резкое расслоение социальной структуры. Неравенство существовало и до того, но после 1991 значительные слои населения потеряли гарантированную возможность выживания, а буржуазная элита получила возможность для быстрого обогащения, средние слои же занялись поддержанием своего уровня жизни: рынок и капитализм требовали приложить максимальные усилия для достижения удовлетворительного положения. Следовательно, экономические условия вели к практически моментальному угасанию массового подъема у проигравших, выигравшие же посвящали свое время закреплению своего экономического положения, перестав обращать внимание на общественную жизнь.
[...] Иллюзия о том, что в экономической и социальной жизни все происходит не в соответствии с объективными закономерностями, а в соответствии с пожеланиями субъетов, вооруженных самым передовым учением, вдохновлявшая строителей социализма, одурманила и сознание мечтавших о капитализме.
Источник: "О массовом (либерально-националистическом) энтузиазме конца 80-х – начала 90-х"
Powered by ScribeFire.
Комментариев нет:
Отправить комментарий